В Древней Греции и Риме многие божества связывались с определёнными алтарями, священными рощами и родниками, тогда как «духа без имени» римляне называли добрым гением. Они обращались так к самому духу, а не как это стало позднее – менее персонифицированной физической атмосфере или состоянию окружающей среды, предположительно включённой в окрестности.

Дух места

Понятие духа места появилось в английском языке по милости римлян, но происхождение его гораздо более раннее: в прединастическом Египте, например, силы природы связывались с определёнными божествами, а храмы возводились в осевом направлении согласно положению солнца и другим природным свойствам.

Идея «духа» или «чувства места» в архитектуре и ландшафтной планировке пронизывает творчество английского поэта Александра Поупа. В своей «Эпистоле IV», посвящённой Ричарду Бойлю и графу Бёрлингтону — ведущему представителю английского палладианизма, Поуп писал о зарождающемся искусстве садово-парковой архитектуры:

Consult the genius of the place in all,

That tells the waters or to rise, or fall,

Or helps th’ ambitious hill the heav’ns to scale,

Or scoops in circling theatres the vale,

Calls in the country, catches opening glades,

Joins willing woods, and varies shades from shades,

Now breaks, or now directs, th’ intending lines;

Paints as you plant, and, as you work, designs.

Пожалуй, самый удачный перевод этих строк сделал доктор искусствоведения, профессор Факультета истории искусства РГГУ Борис Михайлович Соколов:

«Пусть гений места даст тебе совет,

Тот, кто потока направляет след,

Иль гордый холм поднимет до небес,

Иль обратит в театр уступов дольних срез,

Мелькнет в селе, займет полян широкий вид,

Соединит леса, а краски оттенит,

То разорвет, а то направит линий строй,

Художник рощ твоих, работ твоих герой.»

Советам Поупа последовали не только ландшафтные архитекторы вроде Ланселота «Умелого» Брауна и Хамфри Рептона, но также, в некоторой форме, и представители Живописного стиля в архитектуре, от Джона Нэша до Фрэнка Ллойда Райта и других. Они также заложили фундамент широко принятого принципа ландшафтной архитектуры, который, в конечном итоге, сложился в форму ландшафтного «функционализма», утверждавшего, что «дизайн», в основном, определяется систематическим анализом местности. Предложенный Патриком Геддесом, этот подход стал ассоциироваться с Яном МакХаргом, который в своей чрезвычайно популярной книге «Дизайн с природой» (1969) представил систематический метод дизайна, основанный на сочетании «природных факторов», таких как рельеф местности, климат, растительность и геология, с «человеческими факторами», такими как использование земли и виды поселений.

В архитектуре идея соответствия духу места широко поддерживалась. Апологеты итальянского неорационализма, например, Альдо Росси и Джорджо Грасси, основывали свои проекты на том, в чём они видели «научную» сторону истории местоположения, тогда как в италоязычном кантоне Швейцарии – Тичино — движение под названием Tendenza пыталось продолжить тенденцию или тренды своей местности. Дом Марио Ботта в Рива-Сан-Витале (1971-73), к примеру, напоминает о похожих на башни домах, когда-то строившихся в этой местности, а материалы, из которых он построен, отражают традиции выполнения каменной кладки в местных фермерских постройках.

В настоящее время интерес к «доброму гению», по большей части, связывают с более широким, постмодернистским представлением о значимости контекста, и в особенности с идеями, почёрпнутыми из философии феноменологии. Это очевидно, например, из заглавия книги Кристиана Норберга-Шульца «Гений места: о феноменологии архитектуры», в которой он описывает связь с рельефом земной поверхности, «космологией» неба и света, и символическими и экзистенциальными значениями, включёнными в культурный ландшафт в качестве основных для человеческого «жилища».