В отличие от одежды, здания нельзя втиснуть вглубь шкафа или отнести в местный благотворительный магазин, когда они больше не в моде; они предназначены остаться. Не имея возможности спроектировать новые к предстоящему сезону, архитекторы хотели бы, чтобы их здания выдержали испытание временем и не считались устаревшими на следующий день; владельцы, которые платят хорошие деньги за возведение зданий, рассчитывают, что их инвестиции сохранят ценность как можно дольше; а пользователи настаивают на том, чтобы некоторые вещи делались так, как они «должны» делаться, независимо от того, насколько они увлечены инновационными идеями.
Вот почему вопрос «Есть ли архетипы в архитектуре?» занимал центральное место в архитектурной теории на протяжении веков и до некоторой степени до сих пор сохраняет свою актуальность. Архетип в архитектуре — это форма, которую мы более или менее сознательно воспроизводим, признавая в ней неопровержимую мудрость и призыв, которые никогда не исчезнут. «Форма» используется здесь в первоначальном значении этого термина: как структура, организация или существенный характер чего-либо, а не просто его внешний вид. Таким образом, архетип — это парадигма, которая включает в себя то, что важно и вечно, и как таковая может адаптироваться к конкретным современным требованиям в меняющееся время, сохраняя при этом все свои основные качества.
Наблюдая за тем, как дети рисуют дома своей мечты в почти стереотипной форме небольшого дома с крышей и дымящейся трубой, создается впечатление, что он / она наблюдает архетип в архитектуре. Это вполне может быть так. В далеком прошлом люди, очевидно, строили хижины, очень похожие на наше собственное представление о необходимом жилище: самое простое убежище с дымящейся трубой, какое только можно себе представить.
В 1960-х годах группа под руководством Генри де Ламли обнаружила на месте Терра Амата в Ницце, на юге Франции, остатки больших хижин, возведенных 400 000 лет назад, хотя другие ученые полностью сомневаются в его интерпретации или датируют находки десятками тысяч лет спустя; 400 000 лет — это большой срок. Человеческий род, к которому принадлежали особи, построившие хижины, давно вымер. Современные люди пришли в Европу из Африки около 40 000 лет назад. Парфенон был построен 2500 лет назад; Леонардо да Винчи задумал свои летательные аппараты 500 лет назад; а 150 лет назад в Лондоне заработала первая линия метрополитена.
Раскопки Де Ламли показали, что в нескольких метрах под нынешней поверхностью земли, земли и песка в некоторых местах текстура была тоньше. Он интерпретировал это как грязь, скопившуюся в отверстиях, образованных ветвями деревьев, приколотыми к земле; древесина со временем распалась, но оставила следы на стенках отверстий, что является дополнительным доказательством в поддержку его предположений. Отверстия, сгруппированные в несколько групп, не были перпендикулярны, что указывало на то, что ветви сходились вместе, образуя настоящие крыши. Хижины, возведенные вдоль того места, которое в то время должно было быть побережьем, чтобы дать временное убежище людям, приходящим в этот район для охоты или рыбалки, были продолговатыми, размером примерно восемь-двенадцать на четыре-пять метров. В центре каждой хижины были обнаружены следы огня; вероятно, наверху было оставлено отверстие для выхода дыма.
Следы более позднего, но все же очень раннего жилища — возрастом 150 000 лет — были обнаружены внутри пещеры всего в нескольких километрах от Терра Аматы. В Грот-дю-Лазаре несколько больших камней окружали площадь около 11 метров в длину и 3,5 метра в ширину. В то время как за пределами этой области находки человеческой деятельности немногочисленны, внутри они многочисленны: найдены многочисленные кости, каменные орудия труда и каменные фрагменты, а также два круглых скопления древесного угля, которые исследователи идентифицировали как очаги. Это говорит о том, что камни опирались на ветви, прислоненные к стене пещеры, и были покрыты шкурами животных, образуя убежище. Остатки огня показывают, что соотношение медленно горящих бревен к быстро горящим здесь было значительно выше, чем в радиусе нескольких километров вокруг пещеры.
Его жильцы, очевидно, обладали довольно продвинутыми ноу-хау: они знали, что такие бревна будут поддерживать слабый огонь и дольше, что делает его пригодным для поддержания тепла в убежище. Некоторые находки предполагают, что пещера была заселена только в самое холодное время года, когда температура значительно падала, особенно ночью. Вокруг очагов были обнаружены большие скопления мелких ракушек. Кажется, обитатели пещеры собирали водоросли с берега, приносили их к огню и стелили постель для более комфортного сна.
Многочисленные следы первых человеческих убежищ были обнаружены в местах по всему миру. Очевидно, ранние люди часто выбирали стратегию выживания, включающую то, что антропология называет «базовыми лагерями», временно селясь в определенных местах. Здесь более уязвимые члены группы укрывались в дневное время от дождя или палящего солнца и хищных животных, а более энергичные отправлялись на охоту или отправлялись в другие начинания. Здесь будет зажжен огонь; это будет согревать их, и они будут использовать его для приготовления мяса, чтобы сделать его более здоровым для употребления и легче переваривать. Это также место, где они делали большую часть своих инструментов и где они спали по ночам. Место должно быть рядом с источником пресной воды и предпочтительно в районе, богатом сырьем: камни для изготовления инструментов, валежник для разведения огня, и фрукты и добыча, чтобы обеспечить пищу. В идеале это также позволило бы жителям осматривать окружающие территории. Это сделало бы их менее уязвимыми для внезапных атак, а иногда давало бы дополнительное преимущество, заключающееся в более легком реагировании на атакующего, которому пришлось бы преодолевать трудности подъема в гору. Возможно, наша врожденная тяга к прекрасному виду и открытому горизонту восходит к инстинкту самосохранения, который мы научились удовлетворять, выбирая жилища на возвышенностях.
Строительная деятельность человека усиливала преимущества благоприятных геологических образований: наши предки поняли, что стоит тратить свои силы на улучшение предоставленных природой убежищ или, если необходимо, на сооружение более совершенных с нуля.
Эта деятельность продолжалась веками, как мы можем видеть, например, в случае с хижинами, раскопанными в Межириче, Украина, датируемыми едва ли 15 000 лет назад. Построенные для защиты жителей от холодных зимних ветров, они были сделаны из челюстей мамонта, бивней и других костей и, вероятно, покрыты мехом. Для их возведения потребовались материалы весом в несколько тонн и несколько дней коллективной работы. Однако они были достаточно большими, чтобы вместить значительные группы, члены которых, очевидно, работали вместе, чтобы охотиться на мамонтов.
Как люди, вероятно, делали в течение сотен тысяч лет — и продолжают делать с тех пор — люди, которые строили хижины Межирича, умело использовали местные материалы. Ничего существенного не изменилось со времен хижин Терра Амата или приюта в Гроте дю Лазаре. Ни концепция, ни общая конфигурация, ни распределение деятельности по конкретным местам внутри или вблизи хижин существенно не отличаются. В этом отношении можно предположить, что в течение по крайней мере 400 000 лет, а возможно, и намного дольше — на что, по-видимому, указывают находки возрастом 1,75 миллиона лет, обнаруженные в Олдувайском ущелье на севере Танзании, — не было существенных изменений в том, как мы использовали строить наши жилища.
Напротив, в других областях человеческой деятельности прогресс был колоссальным. Острые фолликулы и «топоры» с острыми краями, изготовленные для различных целей 2,5 миллиона лет назад, постепенно уступили место более сложным инструментам.
Ритуальное избавление от мертвых знаменует собой еще один поворотный момент в истории человечества, поскольку является сильным (но ни достаточным, ни необходимым) признаком развитого самосознания и озабоченности метафизическими вопросами: кто мы, что происходит, когда мы умираем и т. д. Самые ранние захоронения, возможно, датируются по крайней мере 100 000 г. до н.э. и практиковались параллельно как анатомически современными людьми, так и неандертальцами, которые какое-то время сосуществовали с первыми.
Затем идет развитие искусства. Возраст музыкальных инструментов не менее 35 000 лет. Изображения реального или какого-то вымышленного мира также датируются десятками тысяч лет назад. Такие предметы мастерства не использовались в задачах, непосредственно связанных с добычей пищи, поддержанием огня или строительством жилищ, поэтому в каком-то смысле они были излишними; данные, тем не менее, свидетельствуют о том, что они были тем не менее незаменимы для очень общительного вида Homo sapiens sapiens: в современном мире нет ни одного известного сообщества людей, ни одного племени или группы, которые не тратили бы огромное количество своей энергии на создание таких « артефакты, не предназначенные для прямого использования».
Раннее искусство в основном находится глубоко внутри пещер в относительно труднодоступных местах, вряд ли идеально подходящих для комфортного просмотра. Такие произведения искусства, как наскальные рисунки Ласко на юге Франции возрастом 15 000 лет, можно назвать секретными, и их целью вполне могло быть управление природой с помощью методов, которые сегодня считаются колдовством; однако это был продукт чрезвычайно квалифицированного труда. Кроме того, вероятно, существовали и формы искусства, вовлекающие непосредственно всех членов общины, о чем свидетельствует широко распространенная сегодня практика украшения тела, выполняемая в основном в ритуальных целях, для выражения установленного социального строя или для обозначения и подтверждения племенной идентичности. Украшение временных жилищ, которые строили люди, что не соответствует надлежащей архитектуре. Возможно, также практиковались, хотя никаких доказательств этого пока не появилось.
Очевидно, что все эти неутилитарные артефакты вовсе не были бесполезны. Они помогали поддерживать социальную согласованность, поощрять индивидуальное развитие и повышать осознание принадлежности к организованной, продуктивной и творческой группе или сообществу. Это, безусловно, сделало бы группу или сообщество сильнее и дало бы им преимущество во все более конкурентном мире, в котором они жили.
Возможно, люди больше, чем любое другое живое существо, не просто приспосабливаются к окружающей среде; они также постоянно пытаются изменить его в свою пользу. Улучшив естественные убежища и построив хижины, люди обосновались в районах, которые до этого были закрыты для посещения, что является важным вкладом «архитектуры» (если можно так ее назвать) в формировании мира, каким мы его знаем. Такие конструкции предлагали элементарно контролируемые условия окружающей среды, а также некоторую безопасность; и, возможно, также были достаточно хороши, чтобы, когда возникла такая необходимость, наполнить их неким символизмом, связанным как с их формой, так и с использованием пространства внутри или вокруг них, как мы можем вывести из археологических или этнографических параллелей, т. е. сопоставимых современных культур. — как и ритуальное разделение пространства. Это означало, что они предлагали своим обитателям облегчение от невзгод и помогали им увеличить свои шансы на выживание; возможно, они также давали им дополнительное психологическое преимущество — душевное спокойствие. Очевидно, людям нужна крыша над головой, в отличие от других приматов. Гориллы и шимпанзе строят свои гнезда на деревьях каждую ночь заново: они сгибают несколько веток, обвивают их другими более мелкими веточками, топают по ним внешней частью конечностей, чтобы поверхность стала более гладкой, и в течение нескольких минут, они построили убежище, похожее на колыбель.
Пока люди разрабатывали орудия труда, обряды, предположительно связанные с повышенным самосознанием, а в последнее время и искусство, они не улучшали свои жилища. Попытки сделать это могли быть, но они явно не стоили того, чтобы им следовать. Дополнительные усилия и энергия, необходимые для вложения средств в улучшение жилья, оказались напрасными: конечный результат не давал жильцам достаточно сильного преимущества, чтобы компенсировать потери, которые наносили такие вложения. С точки зрения эволюции любое развитие «архитектуры» кажется бесполезным для человека. В течение многих лет потребность человека в убежище удовлетворялась в большинстве частей земного шара временными сооружениями с каркасом из жестких материалов, покрытых растительным материалом или шкурами животных или их вариациями.
Все находки предполагают, что это продолжалось до тех пор, пока люди не начали селиться в определенных местах, что произошло совсем недавно. Это когда все изменилось. Это когда начали окупаться вложения в жилища значительно более прочные и надежные, чем те, что строились сотни тысяч лет. Убежища становились более постоянными и изготавливались из новых материалов. Они более эффективно контролировали климатические условия в своем интерьере и обеспечивали лучшую защиту от злоумышленников; более того, они символизировали претензии оседлых общин на присвоение земли, на которой они построили, понятным для всех способом. Это был полный пакет.
Начали использоваться новые материалы, которых было недостаточно для временных убежищ, которые люди строили до того времени. Из них наиболее популярной была глина, богатая глиной почва. Смешанный с водой, он легко поддавался формовке, тогда как оставленный сохнуть на солнце он становился жестким. Обычно армированная растительным материалом, таким как солома и смешанная с песком, глина использовалась в различных строительных технологиях: для покрытия и гидроизоляции «стен» из побегов, тонкого бамбука и соломы, которые заполняли промежутки между несущими ветвями (типовой каркасной конструкции). Ложится на каменные основания последовательными слоями в виде сырцового кирпича и многие другие вариации. Древесина в виде цельных стволов деревьев и деревянных столбов также использовалась все чаще. Новая техника строительства изменила конфигурацию жилищ: стены стали вертикальными, что создало больше пространства в интерьере. Однако основная концепция осталась неизменной, о чем свидетельствует небольшая глиняная модель жилища возрастом 7000 лет, найденная в Фессалии, центральная Греция: крыша над головами людей; обычно скатные, реже плоские.
Через несколько тысяч лет после того, как новая форма жилища — стационарные убежища — прочно утвердилась, открылась еще одна глава в истории культуры: цель и роль строительства радикально изменились. Человеческие сообщества относительно внезапно стали гораздо более сложными, чем они были на протяжении сотен тысяч лет. Эти сообщества начали изобретать все более совершенные средства для достижения согласованности. Одним из таких средств было строительство неутилитарных, монументальных зданий.
Если архитектура означает целенаправленный и сознательный акт изменения нашей среды путем строительства убежищ, которые служат для непосредственного выживания людей, как отдельных лиц, так и вида (Оскар Уайльд отмечает, что «если бы природа была удобной, человечество никогда не изобрело бы архитектуру», то архетипическое здание — это хижина, подобная хижине Терра Амата: конструкция, которая, во-первых, давала им крышу над головой и на которую с какого-то момента они могли также проецировать свое мировоззрение (строились с незапамятных времен и строятся до сих пор)). Характерно, что хижины поражали воображение и играли важную роль в народных традициях и религиозных обрядах разных народов, некоторые из которых к тому времени разработали чрезвычайно развитую архитектуру, в том числе египтяне, греки и японцы — и были священной коровой архитектуры со времен Витрувия, праотца теоретиков нашей дисциплины.
Если архитектура в первую очередь означает строительство зданий, роль которых, с точки зрения эволюции, в конечном счете очень похожа на роль искусства, т. е. роль средства повышения социальной согласованности, и именно в это превратилась архитектура за последние несколько тысяч лет, — тогда трудно выделить архетипическое здание, только различные грубые модели, которые выделяются локально или регионально в течение ограниченного времени. Как мы увидим, средства, используемые архитектурой для выполнения своих обязанностей, менялись снова и снова с течением времени до такой степени, что ни одна форма не сумела претендовать на надежное место в нашем сознании и в нашем бессознательном. Религиозные сооружения и гробницы, резиденции и дворцы принимали всевозможные формы; они были сделаны высокими и плоскими, безмятежными и впечатляющими, чрезмерно украшенными и торжественными.
Единственная постройка, сохранившая свою архетипическую форму на протяжении сотен тысяч лет, несмотря на ее многообразие по векам и по земному шару, — это первобытное жилище, хижина. Тем не менее было бы не ошибкой утверждать, что основные черты этой архетипической конструкции присутствуют в каждом возводимом нами здании, что они воспроизводятся каждый раз, когда мы начинаем строить. Суть в том, что изба — это архетип, которому мы продолжаем подражать в своей сущности, даже не собираясь этого делать…