Люксембургский дворец в Париже

Истоки этого стиля восходят к эпохе Возрождения к творчеству Микеланджело, когда начался кризис гуманизма, т.е. церковь открыто выступала против научных открытий, светских тенденций, подрывающих идеи католицизма.

К концу XVI в. в Италии наблюдается упадок ремесла, торговли, запустение городов. Заказчиками строительства становятся деятели церкви и монастыри. Архитектурная деятельность развивается в это время главным образом в Риме по заказам папства. Архитектурные композиции теряют спокойную гармоничность. Ясность и четкость уравновешенных пропорций заменяется сложными ритмическими построениями, многообразием пропорций, движением масс и сложной пластикой.

Черты барокко особенно ярко проявились при строительстве храмов. Их планы вновь приобретают средневековую протяженную, базиликальную форму. Композиции придается фронтально-осевой характер с выделением на главном фасаде и глубинным развитием внутреннего пространства.

Черты барокко уже проявились в постройке позднего Возрождения церкви Иль-Джезу в Риме (архитектор Джакомо Делла Порта по проекту Виньолы).

Ярко выраженные черты барокко проявились в архитектуре церкви Сан-Карло 1638-1640 гг., которая была построена крупнейшим мастером этого стиля Франциско Борромини (1599—1667 гг.). План церкви отличается намеренной сложностью и обтекаемостью форм. Волнообразная поверхность фасада, заполненная нишами со скульптурой и многообразными декоративными элементами, расчлененная двумя ярусами ордеров обладает высокой эмоциональной выразительностью и служит цели акцентирования главного входа. Подобное формообразование озабочено в первую очередь непосредственным чувственным восприятием образа в ущерб логике и тектоничности формы.

Крупным мастером римского барокко был Лоренцо Бернини (1598—1680 гг.). В построенной им в Риме церкви Сант-Андреа-аль-Квиринале (1658 г.) торжественно выделен главный фасад в виде огромного портала, что является тенденцией для стиля барокко.

Бернини принадлежит также постройка колоннады на площади собора св. Петра в Риме. Перед собором им создана трапециевидная площадь, окаймленная портиками, к которой примыкают полукружия колоннад овальной площади. Бернини создал обширную площадь перед фасадом собора, который господствует в общей композиции. Сам собор претерпел большие изменения.

Идея центрической композиции в проектах Браманте и Микеланджело была заменена на глубинную, фронтально-осевую. Сильно возросло значение фасада, который в начале XVII в. был построен крупным мастером барокко К. Мадерной. Фасад по ширине 115 м при высоте 45 м обработан колоссальным ордером, своим масштабом подавляющий человека. Распалубки крещатого свода приобретают уступчатую форму, которой на фасадах соответствуют несколько ярусов кокошников со световой главой. Эта «корона» кокошников отделяется от основного объема четверика горизонталью трехчастным «антаблементом» с профилями по форме кирпича. Традиционное членение фасадов на три части раскрепованными пилястрами вместе с «антаблементом» образуют своеобразный «ордер», прямоугольные членения которого контрастируют с живописной пластикой округлых кокошников.

Архитектура барокко во Франции

«Блеск и великолепие, окружающие королей, составляют часть их могущества». Высказывание Монтескье дает нам ключ к пониманию французского искусства управления государством и объясняет успех французской политики в эпоху барокко. Градостроительство и архитектура использовались как средства выражения, даже своего рода метафора, абсолютистского образа правления — ничего подобного Европа не видела со времен Античности. Площадь Вогезов и Вандомская площадь, купол собора Инвалидов и пристроенный к нему госпиталь, восточный фасад Лувра, расширение версальского дворца, которое в конце концов повлекло за собой перенос королевской резиденции, — вот самые впечатляющие из бесчисленных королевских архитектурных заказов. Предназначение их состояло в первую очередь в том, чтобы поражать воображение, несмотря на то что все они служили практическим целям.

Решимость, с которой воплощались в жизнь эти начинания, не имевшие равных финансовые затраты и усилия по организации работ и, не в последнюю очередь, их высокое качество означали, что Франция на многие годы встала во главе развития архитектурного процесса.

Централизация государственной власти сделала Париж и королевский двор центром развития архитектуры. Остальные области копировали столичные образцы или впадали в провинциализм. Далее частные дворцы строились по принципу королевской резиденции, так что искусство отражало общественную иерархию, в которой фигура властителя, суверена занимала высшую позицию.

Существует еще два немаловажных фактора, игравших существенную роль во французском политическом искусстве: подражание эпохе Античности и предпочтение классических форм в тех случаях, когда речь шла о масштабном архитектурном заказе. Они считались наиболее подходящими для подобных проектов, нежели все остальные современные стилевые направления. Классические формы стали обязательным языком, выражавшим идею абсолютистского правления и в странах, удаленных от Франции во времени и пространстве. Хотя во Франции зародился также и стиль рококо, он сохранил свою исключительно декоративную природу.

Рассматриваемый нами период охватывает XVII и XVIII столетия, совпадая с эпохой абсолютизма, которая началась при Генрихе IV и завершилась революцией 1789 года. За эти двести лет Франция стала ведущей державой Европы. Первый представитель династии Бурбонов Генрих IV (1589-1610) положил конец религиозным войнам, перейдя в католичество в 1593 году и объявив свободу вероисповедания Нантским эдиктом 1598 года. Затем Генрих IV начал сознательное расширение королевских полномочий, укрепляя престиж государства и экономическое процветание. Прочное положение, достигнутое Францией в период его правления, было тем не менее быстро утрачено в эпоху регентства Марии Медичи и при неумелом правлении Людовика XIII (1610-1643). Вдобавок к конфликту с гугенотами, то затухавшему, то разгоравшемуся с новой силой, государство сотрясали волнения аристократии, стремившейся расширить свои права.

Лишь в 1624 году, с приходом к власти кардинала Ришелье, в стране воцарился мир и прекратились внешнеполитические неурядицы. Искусные переговоры кардинала помогли французской короне выйти окрепшей из сумятиц Тридцатилетней войны, одновременно ослабив мощь Австрии. Ришелье также положил начало культурному расцвету во Франции. Основание Французской академии в 1635 году стало первой из целого ряда мер, с помощью которых монархия стремилась поддержать науки и искусства, развитие которых стало теперь делом государственной важности.

Политика Ришелье была продолжена кардиналом Мазарини, правившим при малолетнем Людовике XIV (1643-1715). Нанеся поражение Фронде (восстание парламента и высшей аристократии против абсолютной монархии в 1653-1654) и заключив мир с Испанией, он способствовал утверждению Франции в качестве ведущей европейской державы. Когда Людовик XIV наконец взял власть в свои руки в 1661 году, границам государства ничто не угрожало, система управления и финансов была уже хорошо отлажена. Последнему немало способствовали и сам король, и политика меркантилизма, проводимая его министром финансов Жаном-Батистом Кольбером.

Укрепление морского флота означало, что крепнет влияние Франции как колониальной державы. Брак Людовика XIV и Марии Терезы, старшей дочери испанского короля Филиппа IV, стал причиной претензий Бурбонов на испанский престол. Поразительный взлет, начавшийся в середине века, повлиял также и на состояние искусств и наук: теория познания Декарта, критика Паскаля, трагедии Корнеля, проза Расина, басни Лафонтена и, наконец, комедии Мольера — все было в руках Кольбера. С 1664 года он был сюринтендантом строений, а после основания Академии в 1671 году он смог контролировать этот важнейший инструмент, влиявший на сложение архитектурного стиля.

К концу столетия картина изменилась. После войны за Испанское наследство главенству Франции в Европе пришел конец, хотя Филипп V Анжуйский, внук Людовика XIV, и занял испанский трон. Увеличивались экономические, социальные и даже нравственные противоречия, приведшие к падению всей системы. После смерти Людовика XIV, правившего в течение 72 лет, начался период кажущихся бесконечными перемен. Они проявили себя и в области управления государством, в экономической и социальной сферах. З

а регентством герцога Орлеанского последовала эпоха правления Людовика XV (1715-1774), начавшегося с 1723 года. Теперь уже почти ничего не предпринималось для того, чтобы разрешить проблему растущего государственного долга, отторжения территорий и, наконец, перехода канадских колоний к Великобритании. Парламент тщетно требовал более широких полномочий. Когда Людовик XVI (1774-1792) в 1789 году решил восстановить Генеральные штаты, распущенные в 1614 году, проводить реформы было уже слишком поздно. Революция набирала обороты.

Французская архитектура при Генрихе IV, Людовике XIII и в период регентства кардинала Мазарини

Двухсотлетнему расцвету французской архитектуры предшествовало развитие градостроительства, начавшееся при Генрихе IV и осуществленное при поддержке Сюлли — его министра. Намерение Генриха состояло в том, чтобы создать «новый» город, который отражал бы концепцию абсолютизма. Король, таким образом, опирался на опыт папы Сикста V, обустраивавшего Рим. Пастырская забота монарха о своем народе, публично демонстрируемая Генрихом IV, и, с другой стороны, иерархическая структура общества стали постоянными элементами, определявшими характер градостроительства и архитектуры на протяжении эпохи барокко. Даже самый первый проект — площадь Дофина, расположенная между Новым мостом и островом Сите, свидетельствует об основательной теоретической подготовке и немалых усилиях, затраченных на его реализацию.

Треугольная в плане, расположенная в месте, где проводились значительные градостроительные работы, она* стала отправной точкой, из которой исходила система осей, пересекающих весь город. В то же время она подчеркивала Сену — становой хребет разрастающейся столицы. В центре был воздвигнут памятник Генриху IV — первый монумент королевской особе, созданный со времен заката Римской империи. Вторым детищем короля стала прямоугольная площадь Вогезов, позже послужившая прототипом для Королевской площади. Расположенная в квартале Маре, она окружена единообразными кирпичными домами. На аркадах их первых этажей лежат еще два яруса. В этом пространстве выделялись лишь два павильона, более высоких, чем остальные сооружения. Это были Павильон Короля и Павильон Королевы.

Предполагалось, что в домах будут жить изготовители шелковых тканей, но вскоре площадь стала любимым местом встреч высшей аристократии. В самом центре комплекса, как и на площади Дофина, находится конная статуя короля. Поскольку работа над фигурой несколько запоздала, то памятник был воздвигнут уже как монумент Людовику XIII (это состоялось в 1639 году). Площадь Франции также заслуживает упоминания как один из градостроительных проектов Генриха IV. В плане она представляет собой символическую звезду, лучи которой обозначали дороги, ведущие к городским воротам, носящим названия восьми французских провинций. Хотя площадь так и не была завершена, тем не менее, она стала важным этапом в развитии градостроительства.

При Людовике XIII акценты в архитектуре несколько сместились; в предыдущий период главной задачей было развитие сети дорог, унификация обращенных к улице фасадов домов и общее расширение городской территории. В то же время архитекторы, такие, как Саломон де Брос, Франсуа Мансар и Луи Лево, старались разрешить традиционные строительные задачи с помощью новейших методов и технологий. Они совершенствовали типологию дворцовых и храмовых построек, которые впоследствии еще долго служили образцами для других мастеров и далеко за пределами Франции.

Де Брос (1571-1626), придворный архитектор и выходец из известного семейства зодчих, на протяжении второго десятилетия XVII века построил три основных дворца: Куломье (1613), Блеранкур (1614-1618) и Люксембургский дворец в Париже (1615-1624). С точки зрения типологии наибольший интерес представляет Бле- ранкур, появление которого ознаменовало собой разрыв с прежним принципом П-образной планировки: в Блеранкуре нет боковых крыльев. Это стремление свести здание к единому блоку и его взаимодействие с окружающим пейзажем создало условия для дальнейшего развития типологии дворца эпохи барокко по всей Европе.

Представление о первоначальном проекте Люксембургского дворца, построенного для Марии Медичи, можно составить по сохранившейся гравюре. Она изображает основной объем здания с угловыми павильонами, боковыми крыльями и перекрытым куполом павильоном, подчеркивающим центральную часть. Внешний облик дворца суров и четко структурирован. Крыша объединяет несколько кубических объемов, составляющих здание. Рустованный фасад восходит к палаццо Питти — городской резиденции Медичи во Флоренции.

Дворец, где с 1642 года жил Гастон Орлеанский, во внутреннем убранстве также отмечен чертами нового стиля. Так, угловые павильоны представляют собой покои, состоящие из нескольких отдельных комнат.

Это решение предвосхищает проекты, которые появятся позднее и будут обеспечивать большее удобство и функциональность помещений. К тому же галерея правого крыла между 1622 и 1625 годами была украшена циклом картин Рубенса, посвященных Марии Медичи. Левое крыло должно было быть украшено сценами из жизни Генриха IV, однако этот замысел так никогда и не был осуществлен. Следующими работами Саломона де Броса стали Дворец Правосудия в Ренне (1618) и большой зал Дворца Правосудия в Париже (1619-1622).

Сады Барокко

Наслаждение жизнью и действия абсолютных властителей требовали соответственно оформленного свободного паркового пространства. Примером стал Версаль.

Ценой значительных усилий, направленных на строительство украшений, землеустройство и водоснабжение и для обеспечения всех прихотей, удовольствий и величия короля был создан огромный ансамбль. Талантливые мастера подарили Версалю лучшие образцы искусства: Ленотр — сады, Лебрен — живопись, Лево и Ардуэн-Мансар — архитектурный облик. Версаль воплотил новый тип дворца и регулярного централизованного города-государства, построенного по законам разума и гармонии. Версаль включал в себя Большой Дворец, два парадных двора и одноэтажный дворец Большой Трианон (в стороне от главного дворца).

Аллеи и дорожки делили территорию парка на четкие геометрические объемы, и все посадки были заключены в прямоугольные, квадратные и круглые формы. В регулярных садах предпочтение отдавали геометрическим формам, парк уподоблялся царству логики и порядка. Математический строй мышления Декарта проник во все области французской культуры и в том числе в ландшафтную архитектуру.

Регулярный парк воплощал веру в человеческий разум, противопоставляемый иррационализму хаоса, и символизировал подчиненность природы законам разума в духе философии Декарта. Симметрия сада казалась созвучной гармонии природы. Боскеты, партеры, пруды и фонтаны вступали в соотношение, которое олицетворяло все разумно устроенное мироздание. Важным компонентом барочного сада стали лабиринты. В лабиринте воплощалась идея вечного движения, выраженная сворачиванием бесконечности в точку.

Парадный характер барочных парков подчеркивался бесконечными перспективами, открытыми пространствами и масштабными партерами. Барочный сад по- прежнему находился в эстетическом подчинении у архитектуры, но эта архитектура стала пышной, декоративной и динамичной. Для барокко были характерны павильоны, гроты, бельведеры, которые были уставлены скульптурой, вазами, балюстрадами, лестницами и нишами. Декоративный эффект получали за счет сочетания камня и зелени. От сырости камень на цоколе покрывал тонкий ковер мха. Камень поглощался зеленью, как бы стремясь составить с ней единое целое.

В садах появился новый элемент берсо — крытый каркас из дерева или металла, возводимый над дорогой. Растения образовывали сплошной зеленый тоннель.

Очень важно было использование фигурной стрижки и использование трельяжного искусства — арок, бесед, оград. Главным украшением барочного парка была парковая аллея из двух или четырех рядов деревьев, открывавшая перспективу на окружающую местность.

Большое значение придавали воде. Водоемы напоминали зеркала, вода находилась на одном уровне с поверхностью земли, иногда делали лишь небольшой бордюр. Зеркала иногда размещали на газонах. Многочисленные водные «партеры», словно огромные зеркала, увеличивали пространство, наполняя его сиянием и светом. Требовалось не просто поразить и ошеломить гостей оригинальностью замысла, богатством и вкусом владельца, их следовало непременно удивить и рассмешить. Поэтому делали обманные перспективы, ложные строения, тайные скамьи, гроты — сюрпризы, водяные шутихи. Фонтаны скрывали в зелени, под ступенями и среди статуй. Они начинали «работать» с появлением человека.

Цветов было мало. Цветники состояли из низких кустов и травы, имели сложный и симметричный рисунок из завитков, овалов, кругов и квадратов. Цветники огораживали по периметру невысокой стеной или палисадом. В садах для красочности и оживления содержали павлинов. Они важно прогуливались по дорожкам. Сажали цветы — фиалки, гвоздики, лилии, ирисы и розы, а также кусты — жасмин и магнолии.

Архитектура эпохи барокко в Англии

В Англии эпоха барокко начинается с «открытия» Ренессанса. Художник и декоратор Иниго Джонс (1573-1652) в 1613-1614 годах совершил путешествие в Венецию, Виченцу и Рим. На родину он вернулся захваченный архитектурным гением Андреа Палладио. Джонса потрясла строгая гармония его сооружений, прообразом которых служили античные здания. В то же время обучение у главного архитектора Виченцы побуждало английского мастера самостоятельно штудировать сочинения древних. Проснувшуюся в архитекторе увлеченность классическими формами разделял и коллекционер лорд Эрундел. Все произведения зодчего несли на себе отпечаток преклонения перед Античностью, определившего доминирующий стиль британской архитектуры вплоть до конца XVIII века.

Описываемая нами ниже эпоха завершилась с приходом романтизма и начавшимся возрождением готики. Этот период можно условно разделить на три этапа. Палладианство было особенно влиятельным в первые шестьдесят лет XVII века. «Настоящее» барокко, процветавшее во времена Кристофера Рена, приобрело масштабные формы после лондонского пожара 1666 года. Третья фаза — неопалладианство, развивавшееся с начала XVIII столетия. Это последнее направление также связывается с именем незаурядной личности — в данном случае покровителя искусств, архитектора- любителя лорда Берлингтона.

На протяжении второй половины XVIII века велись археологические изыскания, которые повлияли на возвращение интереса к классическим формам, что отражало новое, ставшее более широким понимание античного наследия. В Англии рококо можно рассматривать как легкомысленное дополнение к господствующему классицистическому вкусу и увлечению средневековой культурой. Готическая стилистика никогда не исчезала полностью. Еще до того как романтики вновь ввели в употребление архитектурный язык прошлого, Гораций Уолпол построил «готический» загородный домик в Строберри Хилл.

Английский пейзажный парк служил идеальной площадкой для экспериментов с историческими стилями: живописное окружение давало возможность возводить здания непривычные и даже экзотические для XVIII столетия. Такова была художественная ситуация, в XIX веке способствовавшая становлению историзма.

В описываемый период английская архитектура развивалась несколько в ином направлении, нежели зодчество на континенте. Эта эпоха включает в себя время правления династии Стюартов, Протекторат Оливера и Ричарда Кромвелей, воцарение Ганноверской династии и превращение Британии в мировую колониальную державу. Конфликт короля и парламента, стремившегося ограничить власть монарха, достиг кульминации, когда была провозглашена Английская республика. В этой борьбе победителями оказались мелкопоместные дворяне и купцы средней руки. Теперь именно они контролировали финансовые потоки и определяли направление государственной политики. Таким образом, у архитекторов здесь был иной заказчик, нежели во Франции Людовика XIV или при папском дворе в Риме, где искусство служило частью государственной машины.

Следующим фактором, столь же важным и определившим самобытность английской архитектуры, стало отпадение от римско-католической церкви, произошедшее при Генрихе VIII в 1533-1534 годах. Причина была скорее не религиозного, а вполне светского характера: королю необходимо было развестись с женой — Екатериной Арагонской. Государственной церковью была провозглашена англиканская, в 1536-1539 годах были распущены монастыри, а их земли и сокровища перешли в собственность короны и аристократии.

Впоследствии попытки вернуть страну в лоно католической церкви потерпели неудачу; приверженность протестантизму оставалась характерной особенностью английского общества, хотя в течение следующих столетий неоднократно разгорались серьезные конфликты между абсолютистскими устремлениями двора и поддерживаемой им церкви с одной стороны и средним классом, близким идеалам пуританской доктрины. Учитывая это обстоятельство, неудивительно, что церковь не была слишком активна, когда дело касалось строительства: роскошное убранство, которое столь часто использовалось Контрреформацией на континенте, здесь не получило распространения.